Так забредаешь на пустырь возле котельной или склада – из недр то рельс торчит, то штырь,
то нечто в стадии распада,
и от солярки воздух густ, и пар из мусорного бака, и под ногами гиблый хруст
хрящей каких-то, стекол, шлака,
и словно надышался спор, пыльцы и пепла мертвой зоны, и дымом адовым из нор
сожгло в гортани обертоны.
Досадуешь, спускаясь вниз: «Неужто здесь короче вдвое?» Такое чувство – шел всю жизнь
чрез это место роковое.
Так и бывает – сам пейзаж судьбой над бытием витает, и сад из детства словно страж,
сады души оберегает:
цветенье вишен, златок путь по хвойному лесному склону, колодца глубину и жуть,
звезды полет по небосклону,
реки живое серебро, дождь, словно взмах смычка от скрипки… Так светится в глазах добро,
сияет чистота в улыбке.
И в роще, дивной, как в раю, ты, оживая, можешь снова обнять любимую свою,
утешить друга тихим словом.
Так помыслы твои чисты, так бескорыстны упованья… А здесь… Здесь небеса пусты,
полынью зарастают зданья.
И шел куда? На чей порог? У двери постоишь, как идол… И – прочь! Домой. Не чуя ног.
Чтобы никто тебя не видел